«Жажда власти – удел глупцов», - звучали в голове слова Барона. «Я подарю тебе весь мир и новые коньки», - шептала Королева. «Весь мир…».
Замерзшие пальцы с трудом справлялись с пуговицами. Кай застегивал их наспех, на ходу. Единственный заинтересованный в нем обитатель замка Ее Величества, будучи существом необычным, мог с легкостью найти его и остановить. Но Кай слишком долго прожил бок о бок с Владычицей Севера, так что если противостоять духу не мог, то остаться незамеченным было в его силах.
Массивные ледяные двери на удивление легко распахнулись и в лицо сразу ударил порыв колючего ветра. Снег. Кругом снег. Белое небо сливалось с белыми снежными холмами, куда ни глянь – ни дерева, ни тропинки, лишь бесконечная белая пелена. Только замок выделяется своей хрустальной голубизной, но он скроется из виду и не останется совсем ничего. Королева никогда не позволяла ему гулять в метель одному и даже с собой брала его крайне редко. Кутала в теплые меха, гладила по щеке ледяными пальцами.
Кай наконец справился с пуговицами. Расшитая серебром шуба – Ее подарок. А вот и еще один подарок, такой же ослепительно белый, легкий и колючий, бьет копытом и недовольно трясет лохматой гривой. Единственный подарок, с которым он ни за что не согласился бы расстаться.
Однажды он уже покидал это место, но тогда не было такой страшной метели. Теперь приходилось доверять собственной интуиции. Только когда впереди показался лес, юноша с облегчением вздохнул. Конь, почувствовав это, сбавил ход и принялся тянуть повод.
- Не заставляй меня ругаться с тобой. Поверь, то место, куда мы направляемся, понравится тебе гораздо больше…
Метель осталась позади. В лесу снег падал тихо, но зато большими пушистыми хлопьями. Кай набросил капюшон и позволил коню перейти на шаг. Несмотря на то, что ему хотелось как можно быстрее оказаться в городе, он и сам сильно утомился. Не вспомнить даже, когда последний раз ему приходилось так далеко ехать верхом.
- Что он себе думает, - продолжал юноша, пока конь одобрительно фыркал и стряхивал снег с гривы, - Я там не в качестве игрушки. Я… принц.
Какое странное слово. Так он себя еще не называл. По крайней мере, вслух – никогда. Всерьез – никогда. Принц Северного Королевства.
- Слышишь, Моро?…
Конь резко остановился и настороженно прислушался. Но не к словам хозяина.

Слова «я принц северного королевства» так и остались невысказанными. Распробовать их на вкус не удалось. Снежный ледяной вихрь, от которого захватывало дух, налетел откуда-то сзади и с головой накрыл и коня, и сидящего на нем юношу. Когда же задорные серебристые искры волшебным дождем осыпались наземь, вместе с ними осыпался и почти весь лоск новоявленного Принца Северного Королевства.
Побледневший от испуга Кай прокашлялся от попавшего в рот снега, неспешно и с большим достоинством смахнул снег с лица и для большей убедительности сбросил капюшон. Моро тем временем тоже спешно отряхнулся, причем так тщательно, что его наезднику пришлось ощутимо покачнуться.
- Мне почему-то кажется… чисто интуитивно… что обращение стоило начать с извинений, - Кай демонстративно смахнул с красивого узорчатого рукава новой шубы оставшийся снег и воззрился с высоты своего нынешнего положения со всем величием. Однако Моро, следуя примеру хозяина, решил еще раз хорошенько отряхнуться, поэтому Кай, раздраженно поджав губы, сел ровно в седле и оставил попытки произвести впечатление королевской особы.
Вместо этого он привычно отмахнулся и поморщился.
- Пусть злится сколько угодно. Я уже говорил, что не собираюсь провести в этом замке остаток своих дней. Я терпел эти унылые стены, пока она была здесь, теперь же я не вижу смысла оставаться. Уж не думаешь ли ты, что сможешь притащить меня в замок вместе с конем?
Взгляд юноши скользнул по фигуре напротив. Кай не мог припомнить, чтобы видел Фроста таким рассерженным. Кажется, он вообще не видел его в дурном расположении духа.
- Можешь передать Ее Величеству, что ты честно пытался меня остановить, а я, подлец, не пожелал вернуться. Это будет чистая правда. Вперед, Моро.
Коня не нужно было просить дважды. Он плавно скользнул вперед, будто ему нипочем были глубокие сугробы. Быстрый, словно ветер. Легкий, словно ветер.
- Не трать попусту время, Джек, - крикнул он вслед, - Я туда не вернусь.

Стоило догадаться, что Джек просто так не сдастся.
- Ну что такое! - Кай недовольно насупился, когда Моро в очередной раз остановился и опасливо покосился на посох в руках зимнего духа. – Правильно сделает? Почему? Потому что мое место в вашей снежной пустыне?
Моро, недовольно перебиравший ногами, с любопытством потянулся мордой обнюхать рукав Джека, но при первом же легком прикосновении отпрянул, фыркая и стряхивая снег. Кай легко спрыгнул с коня и погладил его по носу.
Королева всегда говорила, что у ее принца ледяное сердце. Наверно так и было с тех пор, как туда попал осколок зеркала. И все же что-то иногда заставляло Кая вспомнить, каким он был до… Что-то в словах Джека заставило его задуматься. Он немного помолчал.
- Потому что я должен стать таким как ты? Как она?
Кай неспешно пошел по тропинке вперед, увлекая за собой коня, который теперь всячески старался держаться от Джека подальше. Интересно, каково жить, когда никто не может прикоснуться к тебе?
- Ты тысячу раз осыпал первым снегом город, в котором я родился и вырос. Там на Мельничной улице есть два дома с красной крышей, стоящие вплотную друг к другу с общим балконом, где летом цветут розы. Там живут люди, которые любят меня. Там смех, игры на площади… Там в камине горит настоящий огонь. Посмотри, как я дрожу от холода. Видишь? Настоящий огонь, Джек. Не то голубое пламя, которое она сотворила для красоты. Как бы мне ни хотелось, я не владыка Севера и не дух зимы. Я человек.
«И вовсе не принц Северного королевства… пока не принц»
Та часть леса, по которой пролегал их путь, была знакома Каю. Через четверть часа на горизонте должен был показаться домик ведьмы, а от него, если он правильно помнит, еще около полутора часов езды до городка. Но что-то ему подсказывало, что сегодня он не увидит дом.

К такой реакции Кай почему-то не был готов. Далеко не все духи в королевстве имели человеческий облик, и, быть может, именно по этой причине Кай за все время знакомства с Джеком вспоминал о его необычной сущности лишь в те моменты, когда невольно касался его. Он никогда не задумывался, что Джек может забыть о своем прошлом. Но он, кажется, не помнит не только события, но даже эмоции и чувства, пережитые тогда. Или?...
- Там, где я живу, цветы могут радовать нас много лет, а снежинка тает, едва коснется ладони. Никогда не слышал, чтобы кому-нибудь удалось сохранить жизнь снежинке, - Кай усмехнулся, а потом глубоко вздохнул, услышав следующий вопрос Джека.
Он остановился и снова набросил на голову капюшон.
- Именно поэтому люди так дороги друг другу. Жизнь прекрасна, потому что не бесконечна. Ведь даже если прожить сотню лет, можно все на свете переделать, а как быть потом, если ты даже со скуки не можешь умереть? Мы не знаем, сколько нам быть рядом, поэтому ценим каждую минуту. Я ведь тоже исчезну, Джек. Я человек.
Ему пришлось повторить эти слова второй раз, но теперь он не знал, так ли хорошо – быть человеком. Многие бы, наверно, согласились на вечную жизнь. Но что хорошего в ней, если она лишена тепла? Пусть Кай и разгуливал по коридорам хрустального замка, пусть видел себя в мечтах на ледяном троне, но у него были воспоминания и у него был дом, где его действительно ждали. Это был выбор, а не приговор.
- Неужели ты ничего не помнишь из тех лет, когда еще был человеком? – Кай, немного поколебавшись, взял Джека за руку. Пальцы начали покрываться тонкой ледяной пленкой, которая медленно превращалась в настоящую корку. Рука Кая не была теплой, но в его груди билось сердце, в нем текла горячая кровь. – Что ты помнишь кроме ее прислужников-духов, лесных зверей и вечного снега?
Когда стало совсем невыносимо больно, Кай отнял руку и попытался сковырнуть ледяную корку, но та не поддалась. Пальцы не сгибались, будто он был в хрустальной перчатке.
- Получилось довольно красиво и подходит к моему наряду, - сказал он, слегка поморщившись от боли, - Боюсь только, как бы она не раскололась… Вдруг промерзла насквозь?
Конечно, это была шутка. Но и от нее было грустно.

Услышав ответ Джека и заметив его смущенный взгляд, Кай поймал себя на мысли, что если ему и придется что-то забыть, он хочет, чтобы это были годы, проведенные в замке королевы. Если придется выбирать, то только так.
«Я подарю тебе весь мир…» - говорила королева. Кажется, теперь он начинал понимать, почему она просила складывать его слово «вечность». Вечность – это будущее, в котором нет ни улыбок, ни радости, ни тепла. Только бесконечные метели, только снег, снег, снег… Никакой альтернативы. Никакого выбора.
Реакция Джека на простое среди обычных людей рукопожатие заставила Кая тихо засмеяться. Фрост так удивлялся, будто Кай на его глазах растворился в воздухе и снова появился из ниоткуда. 
- Тебе разве никогда не пожимали руку? – с деланной небрежностью спросил он, разглядывая свою руку и не спеша убирать в карман. Та немного дрожала и была совсем белой. – За время общения с Ее Величеством я привык к холоду.
«Или думал, что привык…» - добавил он мысленно, все же убирая руку. Сгибать пальцы было ужасно больно. Неужели Барон прав? Из-за того, что Она по какой-то собственной прихоти выкрала его из толпы детишек на площади, Кай вообразил, будто он особенный, избранный, не такой как все. Он привык к ее ледяным поцелуям и настал день, когда он принялся смеяться над своей прошлой жизнью, а позже – забывать. Ведь у него в сердце был осколок волшебного зеркала! Ведь его сердце могло превратиться в лед! Вы только подумайте, как здорово! И ему вовсе не приходила в голову мысль, что холодному сердцу навсегда придется остаться таким. Ведь если растопить лед, он исчезнет. Неужели королева жива лишь потому, что никому не удалось растопить ее сердце? Хотя… неужели кто-то пытался?
Мысли зашли слишком далеко и начали путаться. Слишком много вопросов и нелепых догадок.
- Что? – Кай очнулся, когда Джек уже взмывал ввысь и едва успел за него ухватиться. – И почему ты вечно делаешь это, не дождавшись моего разрешения? Должен тебе сказать, я не в восторге от этого головокружительного вида и перспективы разбиться насмерть, если тебе вдруг вздумается выполнить какой-то особо опасный финт…
Поругаться было лучше, чем предаваться тяжелым размышлениям. Но головокружительный вид был действительно потрясающе красивым: хрустальная гладь реки, холмы, будто припудренные звездной пылью, огни города вдалеке. Все искрилось и сверкало. Огромный мир – будто рождественский шарик с искусственным снегом.
- Ну… раз уж мы здесь, неплохо было бы дополнить все красивым снегопадом.

Джек, конечно, видел его насквозь. Этот мальчишка вообще был удивительно проницательным. И в то время как Фрост лишь молча прятал улыбку, Кай старательно сохранял на лице выражение царственной невозмутимости, которое, быть может, пригодится ему в будущем.
Если бы он только мог поменять что-то в этом царстве снега и скуки! В своих мечтах он видел северной королевство не безлюдной долиной, утонувшей в бесконечных метелях, он видел его настоящим, живым. Пусть там будет вечная зима, не страшно. Но там должны быть голоса и смех, тепло каминов и шумные улицы. Все то, что сейчас осталось на окраинах.
Прямо перед носом оказалась снежинка, и меланхолия отступила на второй план. Кай нахмурился, но рассердиться никак не мог, потому что волшебство Фроста было воистину восхитительно.
- Когда я был маленьким, я очень хотел с тобой встретиться и попросить научить меня так же рисовать. - Кай сам удивился своим откровениям, но не замолчал. – Когда мы с Гердой ссорились, я говорил ей, что попрошу тебя не рисовать на ее окне… хм… и, бывало, когда случалось такое совпадение, я думал, что ты подслушиваешь наши ссоры. И что ты на моей стороне.
От воспоминаний о детских глупостях Каю еще больше захотелось домой. Теперь он замолчал, глядя вниз, туда, где крошечная фигурка Моро боролась с сугробами.
- Надеюсь, мой конь в конце пути не умрет от переохлаждения или усталости, - в голосе снова появилась капелька ворчливости, но тему эту он не продолжил. – У нас тоже есть много всего красивого. И нашем неволшебном мире тоже есть магия. Та магия, которая вам недоступна – магия любви.
Он невольно улыбнулся. Так всегда говорила бабушка. Если ей доведется увидеть собственными глазами духа зимы, она всем правнукам будет только об этом и рассказывать на ночь. Что ж, если представится возможность, обязательно нужно будет их познакомить. Интересно, а будет ли рада Герда посланнику той, что забрала у нее названого братца? Может Каю только кажется, что два мира, которые стали ему по-своему близки, можно совместить?