До этих мест долетал даже звон церковных колоколов. Деревенька совсем близко, а за ней и до города недалеко. Лес – это как некая граница, разделяющая «до» и «после» похищения. Кай это знал, но до сих пор никогда к ней не приближался. Принимая приглашение сыграть в игру с Джеком, он как-то и не придал значения тому, куда они направятся. И лишь по прибытии, услышав этот колокольный перезвон, он почувствовал, как кольнуло сердце. Лишь минутная слабость. Почудилось, будто где-то рядом запахло горячей выпечкой, а если отодвинуть заснеженную еловую лапу, то покажется тропинка, ведущая к их заднему двору. Если закрыть глаза, все это представлялось настолько красочно и правдоподобно, что воспоминания вот-вот могли забрать в свой тягостный плен. Никак нельзя было этого допустить, поэтому Кай, чтобы чем-то себя отвлечь, принялся лепить снежок. Он уже давно перестал чувствовать себя пленником и даже привык к замку, почти считая его своим домом. Почти… маленький процент на память о старой жизни.
День был воистину сказочный. Солнце играло серебристыми искрами на снежном покрывале. Крепкий мороз без ветра не так сильно кусался, и в этой безветренной тишине можно было расслышать все звуки леса: убегающий заяц, вспорхнувшая птица, невольно стряхнувшая с ветви снежную шапку, скрипучий хруст под ногами. Здесь пахло хвоей и дышалось легче. «Быть может, - думал Кай, пробираясь по высоким сугробам, - Здесь даже встретиться какой-нибудь человек… Настоящий, живой человек» Он думал об этом так, будто самого себя уже и не представлял живым человеком, и даже не знал, как поведет себя в случае такой встречи. Стоит ли заговорить или скрываться, даже если лицо окажется знакомым?
- Эй, господин Нечестный Игрок, где вы там затерялись? – крикнул юноша, оглядываясь по сторонам. Он и не заметил, как упустил Джека из виду. Терять из поля зрения духа было чревато. Уж наверняка сейчас вынырнет откуда-нибудь сверху и устроит какую-нибудь пакость. Быть не на равных с единственным в северных краях другом Кай тоже уже привык. Вот и на затею эту согласился безо всяких разговоров лишь потому, что выбор у него был не велик. Все лучше, чем прозябать от скуки в ледяных стенах дворца. А по сути-то, где это видано, чтобы человек с духом соревновался? Фрост умел летать, управлять ветрами, холодом и снегом, видел и слышал гораздо лучше него. Пока он добежит до какой-нибудь несчастной шишки, тот уж наверняка первым ее перехватит. Размышляя над этим, Кай вздохнул. Фигура Джека показалась неподалеку – тот стоял спиной. Подкравшись сзади, юноша подпрыгнул и повис на большой ветке, с которой толстый слой снега тяжело рухнул на голову Фроста.

Внимательно слушая, Кай самозабвенно разглядывал свои руки в теплых меховых варежках, пока до его ушей не долетели слова о медведе. Слегка прищурившись, юноша мельком глянул на Джека. «Ну как же, как же, будет он честно играть» И ежу понятно, что ему, обычному мальчишке, ни за что самостоятельно с последним делом не справиться. По крайней мере, быстрее, чем зимнему духу, который не одну сотню лет провел в лесу. Ладно Кай, но ему-то, Фросту, в чем интерес от этой неравной игры? Если первый еще может как-то увлеченно разрываться изо всех сил, стараясь хоть немного угнаться за имеющим способности противником, то второй заранее знает, что для него победить – раз плюнуть. «Неужели интереса нет? Или он заключается в чем-то другом?» Не успел он открыть и рта, как его противник уже объявил начало игры и был таков. Некоторое время Кай вслушивался в перезвон долетающего до него смеха, но потом понял, что если он хотя бы немного не пошевелится, проигрыш будет слишком скор.
- Замечательно, - заключил юноша, пробираясь по пояс в хрустящих сугробах и растирая бледные щеки. – Уже, наверное, четверть часа прошло, а его все нет. Голову даю на отсечение, что сидит сейчас где-нибудь на макушке ели и потешается. Так ведь? – последние слова были не сказаны, а выкрикнуты, обращены при том куда-то в небо. В руках у юноши пока была только шишка, по счастливой случайности найденная под ногами. Он приближался к солидной ели, на которой в том числе было птичье гнездо. Оно располагалось не так уж высоко. По крайней мере, не так высоко, как на других деревьях. Так убеждал себя Кай. Теперь нужно было решить, с чего лучше начать. Юноша и так и эдак ходил вокруг дерева, как дровосек, примечающий, откуда лучше начать рубить.
- Что ж, сколько ни ходи…
«…а лезть придется», - мысленно договорил он. В шубе это делать не очень-то удобно, да и портить такую красоту, подаренную королевой, жалко. Кай сбросил шубу, уцепился руками покрепче за ближайшую колючую лапу и, стряхивая снег, подтянулся вверх. Немного покачаться вперед-назад, расслабить руки, потом снова подтянуться, и уже можно закинуть ногу. Все не так сложно, как кажется. Конечно, в теплое время года он за тот же отрезок времени забрался бы гораздо выше, но сейчас и такой результат был хорош. Крепкий мороз ощутимо кусал за руки, пробирался под тонкий шерстяной свитер, а в варежках было очень неудобно цепляться. Оказавшись на ветке, Кай посмотрел вверх и оценил расстояние до гнезда. Еще две хвойные лапы. С губ слетали мягкие облачка пара, растворяясь в солнечных лучах, которые прозрачными полосами расслаивали холодный воздух. Глубоко вдохнув, юноша зацепился за следующую ветку, потом еще за одну и, отталкиваясь ногой, оказался наверху. Гнездо было на самом конце, там, где толщина не позволяла находиться даже такому костлявому посетителю, как Кай. Но слишком много времени он потратил на путь сюда, чтобы просто так сдаться. Медленно-медленно, взвешивая каждое движение, юноша ползком стал пробираться по ветке, обхватив ее ногами. Одна рука помогала удержаться, другая тянулась к гнезду. Как только она коснулась самой топорщащейся его веточки, Кай приложил все усилия и сбил птичий дом. Но, к сожалению, от тщательно избегаемого падения это его не спасло. Тонкая ветка под ним накренилась и, не успевая среагировать как следует, юноша полетел вниз, тщетно хватаясь в воздухе рукой за зеленые колючки. Нескладно рухнув на собственную шубу, он получил сверху сброшенный своим же падением ворох снега и злосчастную ветку, которую все-таки оторвал, когда падал. «Великолепно!» Но трофеи, по крайней мере, были при нем. Быстро набросив на одни только плечи шубу и потирая ушибленное колено, северный принц поковылял к месту встречи.